Мама рассказывала мне о чувстве внутренней гармонии, которое она испытывала, ступая на землю предков – в бескрайние степи деревни, где она родилась. Уголки её губ приподнимались в мягкой, почти незаметной улыбке, а душа словно восстанавливалась, воссоединяясь с корнями.
Я тоже чувствовал это чувство – хотя не только в моем собственном городе, но и в тысячах мест, где я испытывал это чувство.
Аяна Бирбаева
возможность побродить, остаться и оставить часть себя позади.
Я чувствовал это на узких улочках Старого города Риги, где история хранилась в каждом камне, на который я ступал. Я находил это чувство, уравновешивая ритм жизни на борту небольшого красного отеля-корабля, стоящего на якоре в Стокгольмском заливе. Оно разливалось по всему моему телу вместе со звуками субботнего рынка на главной площади Кордовы, где весёлые голоса местных женщин и звон изделий ручной работы наполняли воздух теплом и цветом.
Я испытал это, стоя на холме рядом с горой Монте-Вультуре, глядя на сотни ветряных турбин, чьё тихое величие заставляло меня дрожать. Я чувствовал это в этих мимолетных деталях: пробуждение в новом месте, проба куска тёплой местной выпечки и разговоры на балконе с незнакомцами, которые казались мне соседями, пусть даже всего на один день.
Каждый раз, приезжая в новое место, я ощущаю себя как дома среди незнакомого. Я нахожу в этих местах частички себя, разбросанные по земле, словно фрагменты, погребённые в ожидании подходящего момента, чтобы проявиться.
Как будто каждое новое место назначения предлагает мне зеркало, отражающее ту версию меня, о существовании которой я и не подозревал. Возможно, это азарт приключений пробуждает что-то глубоко внутри. Или, может быть, это то, как пульс города синхронизируется с моим собственным, раскрывая желания, страхи и мечты, о существовании которых я и не подозревал.
И все же, чем больше я путешествую, тем больше меня мучает один простой и настойчивый вопрос: где мой дом?
Парадокс принадлежности
Я чувствую себя как дома везде. Моя душа связана с энергией каждого места, но когда дело доходит до определения дома, я не могу не чувствовать себя потерянной. Конечно, есть красота в мысли о том, что я принадлежу к любой точке мира, что я легко адаптируюсь и способна устанавливать глубокие связи с людьми, местами и культурами по всему миру. Но где же находится наше истинное место в этом постоянном движении?
Я не одинок в этом чувстве. Многие из нас сегодня — граждане мира, живущие жизнью, которая не вписывается в традиционное представление о доме. Возникает более глубокий вопрос: дом — это место или чувство? Можно ли его когда-нибудь по-настоящему найти?
Язык: многоликость меня
Я осознала, что моё самоощущение тесно связано с языками, на которых я говорю. Я казашка по рождению, но моим родным языком был русский. Я училась в англоязычной школе, позже поступила в университет в Латвии и какое-то время жила в Испании. И в каждом месте, на каждом языке я становлюсь немного другой версией себя.
В казахском языке я чувствую глубокую связь со своими корнями – традициями, передаваемыми из поколения в поколение, и скромностью. Русский, язык, на котором я вырос, содержит прагматичную, точную, возможно, даже чуть более уверенную часть моей идентичности. На английском я могу выражать свои мысли с ясностью и свободой, которые ощущаются почти как освобождение, в то время как латышский и испанский раскрывают более любопытные и спонтанные черты моего характера.
Как будто каждый язык открывает новую личность. Каждый язык не просто помогает мне общаться – он формирует моё видение мира и, в свою очередь, моего видения себя. И это заставило меня задаться вопросом: есть ли у меня одно истинное «я»? Или я просто лоскутное одеяло из разных версий себя, сшитых воедино языками, на которых я говорю, и местами, где я побывал?
Это также предмет исследований психологов и лингвистов, которые они изучают уже много лет. Существует концепция «лингвистической относительности», которая предполагает, что язык формирует наше восприятие реальности. Удивительно думать, что каждый язык, на котором я говорю, может вести меня к новому «я».
Наследие нашего поколения: неприкаянная природа или свобода?
Размышляя над этим вопросом, я понял, что, возможно, этот опыт наличия дома повсюду, но нигде, не является аномалией. Это наследие нашего поколения, сформированное постоянным движением, глобализацией и цифровыми технологиями. Мы первые, кто вырос в мире, позволяющем нам быть везде одновременно. Мы можем общаться с людьми на разных континентах в режиме реального времени, работать удалённо из любой точки мира и формировать крепкие связи, не переступая порога одного и того же места.
Это одновременно дар и проклятие. Мы свободны так, как прошлым поколениям было трудно представить, но в этой свободе мы часто теряем чувство стабильности. Традиционное представление о доме как о физическом месте больше не находит отклика у многих из нас. Мы можем носить свой дом с собой в сердце, но вопрос остаётся: приближает ли нас эта постоянная адаптация и мобильность к тому, кто мы есть на самом деле, или же она разъединяет нас, заставляя чувствовать себя раздробленными?
Национальная идентичность
Как казашка, я ощущаю свою национальную идентичность, которая проходит красной нитью через всё это. Но даже здесь я разрываюсь между несколькими идентичностями. Хотя я горжусь своим наследием, местом, где корни моей семьи уходят глубоко, современный мир заставил меня задуматься о том, что значит быть настоящим казахом.
В социологии есть такое понятие, как глокализация – смешение глобальных и локальных влияний. Во многом это сформировало меня сегодня. Быть казахом в глобализированном мире не так просто, как казалось когда-то. Меня больше не формирует только место рождения. Меня формирует всё, что я пережил по всему миру. Чем больше я путешествую, тем яснее понимаю, что не ограничен рамками одного национального нарратива. Я – продукт всех мест, которые я называл домом.
Психологическое объяснение: поиск идентичности
Психологи часто говорят о концепции развития идентичности в связи с местом и языком. Согласно исследованиям, идентичность тесно связана с местами нашего обитания, культурой, которую мы принимаем, и ролями, которые мы играем в этих пространствах. Но в нашем взаимосвязанном мире идентичность не статична — это развивающийся процесс. Это особенно актуально для таких людей, как мы, которые постоянно перемещаются между местами и опытом.
Существует термин «глобальный номадизм», который относится к людям, живущим без постоянного места жительства, часто адаптирующимся к новым местам и культурам, находящимся в разных версиях своей идентичности в зависимости от места. Для многих из нас, кто часто путешествует, это становится определяющей чертой жизни.
Нахождение дома внутри себя
Продолжая свои странствия, я понимаю, что, возможно, поиск дома — это не поиск одного места, одной идентичности. Возможно, это умение носить в себе частичку каждого места. Мы постоянно развиваемся, и каждое путешествие добавляет к нашей личности новый уровень.
В конце концов, дом — это не пункт назначения, а процесс. Это то, как мы сплетаем воедино наш опыт, наши воспоминания и те версии себя, которые открываем на пути. Это осознание того, что мы не ограничены географией, что наше чувство принадлежности исходит изнутри. Дом — это чувство покоя, которое мы несем с собой, куда бы мы ни пошли.
И, возможно, это наследие нашего поколения: не оказаться в одном месте, а оказаться повсюду.
